Да, это так. Стоит только почитать послания святого Игнатия Богоносца, или ещё более раннее «Дидахе», или начало первой апологии святого Иустина Философа и Мученика, и чувством поймёшь, какие это были пламенные люди, и какой тогда — целостной, простой, ясной — была Церковь. Эталон. Всегда нужно сверять свой путь с началом. Супругам вспоминать медовый месяц. И монахам свою «первую любовь», окрылённость, весну духовную. Всякому христианину те авансы, которые даёт Бог на первых шагах сознательного пути. Реконструировать лучшее в молодости нельзя, невозможно, но забыть о состоянии начала — опасно. Как страшно оторваться от памяти о родителях. Собственно, на связи с началом строится вся жизнь. И Заповеди Божии ясно утверждают это: они и начинаются с того, что внушают человеку — «Я Господь, Бог твой». Положено основание, засиял источник света, причина самосознания, начало жизненной энергии. А далее: «Да не будет у тебя других богов перед лицом Моим». Перед Лицом Моим. Это Лицо Господа Бога смотрит, не отвлекаясь и не отворачиваясь (небеса свернутся, но ещё не сейчас) на человека, вышедшего в путь крошечным, растущего, умнеющего, благодарного, усталого, сузившегося……. Смотрит, освещая дорогу.
Начало всегда должно быть с нами. Иначе — беззвёздная ночь. В новейшей истории нашей Церкви Господь Бог подарил нам, в миниатюре, весну, подобную, пусть отдалённо и слабо, весне первохристианской. С той разницей, что первохристианская согревала землю, с любовью изводила из недр её церкви среди налетавших на строителей-христиан время от времени бурь, гонений, казней. А эта, наша, конца 1980-х, начала 1990-х годов, и пришла-то потому, что безбожие поглумилось над народом перед нею, в советское время. Отшумело, отвыло, и наступила ясность и тишина. В ноябре 1993 года я, молодым иереем с целым двухлетним стажем приехал со своим другом, священником, в Оптину пустынь. Конечно, далеко не в первый раз, бывал там и до священства. Но та поездка оказалась особенной. Запомнилась навсегда. С отцом Илием мы тогда уже были хорошо знакомы, монастырь жил напряжённой строительной жизнью, восстанавливалось всё, что только подлежало восстанию, на что хватало средств и сил. Батюшка принял нас как родных и сто лет ему известных. Отвёл в скит, в келью преподобного Амвросия. Мы там пили чай с горячим хлебом и сотами мёда, и я смотрел и не верил, что именно здесь молился и принимал всю Россию тот, о котором я читал в книге Концевича, в молодые годы, не надеясь, что знаменитая Оптина поднимется из руин и мерзости запустения. Потом мы прошли во Введенский собор, а когда шли, под ногами на тропинке в монастырь уже хрустел первый ледок, и все вместе служили, с отцом Илием и несколькими иеромонахами из братии, полиелейную службу преподобному Иову и святителю Димитрию Ростовскому.
На следующий день, после Литургии и обеда, батюшка провожал нас, и в иконной лавке, которая тогда располагалась в домике под колокольней, набрал для нас всяких подарков: книг, икон, ладана, сувениров. Мы умоляли не тратиться, но он и слушать не хотел. Среди подарков были маленькие дощечки, с искусно выжженными на них изречениями святых отцов и покрытые лаком. Мне досталось две, и одна до сих пор уцелела. На ней надписи с двух сторон. На одной из сторон надпись гласит: Причина всякого порока есть тщеславие и сласть. Не возненавидевший их не побеждает страсть. Совесть есть естественная книга. Деятельно читающий оную на опыте познаёт Божественное заступление. Преподобный Марк Подвижник. А на обратной стороне вот что: Господь — советник и… всегда смотрит, чтобы тому, что боимся сделать открыто, мы не допустили возникнуть и внутри неосторожным помышлением; и что стыдимся обнаружить пред людьми, тем не должны оскверняться и тайным согласием. Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин.
То время задавало нам тон. Бог, через людей — и современников, и святых, которые ещё ближе сердцу — настраивал душу. В первые дни после такой, как правило неожиданной, благодатной настройки явно ощущалось нефальшивое настроение. Христос отвечал фарисеям: Царствие Божие внутрь вас есть.
Протоиерей Павел Карташев
просмотров (20)